mma.metaratings.ru продолжает цикл «Лучшие бои в истории бокса». Вспомнив три отличных боя Флойда Паттерсона и Ингемара Юханссона, мы двигаемся дальше. В момент, когда на горизонте у чемпиона появилась новая угроза.
Чемпион
После победы над Юханссоном Паттерсону не дали отдохнуть. Ни минуты. Все ждали, что сейчас он займется Листоном, не откладывая дело в долгий ящик. Но Паттерсон решил встретиться с Томом Макнили. И далеко не сразу, а через полгода. Вы, конечно, не знаете, кто это такой, Том Макнили. Этого с удовольствием не знал бы и я, но мне приходится. Бой состоялся 4 декабря 1961 года.
Вам кажется фамилия смутно знакомой, да? Где-то вы ее слышали. В 1995 году с Питером Макнили дрался Майк Тайсон. Вспомнили? Тайсон был тогда после отсидки. Дрался Макнили тогда один позорный раунд, а после того, как бой остановили, всячески показывал, что он готов драться еще, но вот раунд так подло прервали. Это был сын Тома Макнили. Есть в боксе и такие династии.
На то, с кем Тайсон собрался драться, внимания тогда обратили меньше всего, важно было только то, что его, наконец, увидят. Понятно, что на первый раз соперник у него будет не очень, ну так и что? Дошли сведения, что за первый свой бой Тайсон получит 25 миллионов, 10 из них непосредственно за сам бой, а остальное от зала MGM Grand. Один художник откликнулся на это карикатурой, на которой судья спрашивал оскалившегося, как Кинг Конг, Тайсона: «Ну и что, сынок, ты понял в тюрьме?» «Что время – деньги!» – отвечал Тайсон.
Наконец наступило 19 августа. Тайсон не был на ринге чуть более четырех лет. За это время приходили и уходили другие чемпионы, а он как был, так и остался единственным в своем роде, и, когда он выходил на бой с никому не известным тюфяком, его приветствовали, как героя-гладиатора, который идет на главный бой своей жизни. Торс Железного Майка украшали несколько неожиданные для ставшего мусульманином в тюрьме татуировки: портрет Мартина Лютера Кинга (между прочим, христианского священника) и Мао Цзедуна. Через некоторое время к ним присоединился еще и Че Гевара, но во время боя с Макнили его еще не было.
А дальше был фарс. Бежать с ринга было некуда, поэтому Макнили побежал прямо на Тайсона, именно побежал, видимо, надеясь таким образом смутить его. Майк отреагировал на это крайне флегматично, и уже его второй короткий правый кросс пришелся точно в цель, и Макнили упал. Правда, он скорее просто потерял равновесие, чем был потрясен. Он тут же вскочил и описал что-то вроде круга почета по рингу, то ли показывая всем, что это был не настоящий нокдаун, то ли просто скакал с перепугу.
Рефери Миллс Лейн остановил его и отсчитал ему нокдаун. Ну а дальше все быстро закончилось. Макнили махал руками, как мельница – и все мимо Тайсона, а тот подбирался к нему, пока не провел неплохую серию, завершившуюся правым апперкотом . Макнили упал. Он снова не был особенно потрясен, но почему-то его секунданты толпой вывалили на ринг оказывать ему всяческую помощь, за что Макнили, в точном соответствии с правилами, был тут же дисквалифицирован. С начала боя прошло 89 секунд. Макнили, конечно, рвал и метал, но даже стороннему наблюдателю все это казалось наигранным. Он был ОЧЕНЬ рад. Промоутер мероприятия Дон Кинг высказался о его скоропалительности в том смысле, что, когда мы платим высокую цену за билет на «Лебединое озеро», мы платим не за продолжительность его, а за па-де-де. Вот Тайсон нам па-де-де и показал.
Ну, может быть… Тайсон поставил, по-моему, до сих пор не побитый рекорд по скорости зарабатывания денег – 280898 долларов и 88 центов в секунду. И это еще «тех» долларов. Впрочем, львиную долю этих денег заработал не он, а Дон Кинг, но Майк еще об этом не знал.
В общем, я вам рассказал о бое Питера Макнили, о котором меня рассказывать никто не просил, но будем считать, что я рассказал о бое Тома Макнили с Паттерсоном. За четыре неполных раунда Том вставал с пола ОДИННАДЦАТЬ раз, пока, наконец, рефери не отсчитал положенные десять секунд. После такого боя просто нужно было драться с Листоном.
Претендент
«Человек может быть любым. Хорошим или плохим его делает пиарщик», – сказал когда-то давно тогда совсем молодой парень, как раз из отдела, который в то время именовался «PR», и все спрашивали друг у друга, что это значит. Сейчас тоже начнут скоро спрашивать. Public relations, т.е., пиар. Голову на отсечение даю, этот малый кого-то цитировал. Сейчас он большой, толстый, богатый и не говорит истинами.
«Нет ничего ни хорошего, ни плохого; это размышление делает все таковым», – сказал принц Гамлет. Он очень много чего сказал, что в вульгарном изложении часто выкладывают новые хозяева жизни, часто даже не зная оригинала. Почитайте. Может быть, даже удивитесь.
Эта, в общем-то, простая мысль открылась мне очень давно. Хотите пример? Пожалуйста. Сонни Листон.
В своем опусе о Мухаммеде Али я сказал о нем много чего. Что он был уголовником, что его все до одури боялись, а заодно добавил, что, несмотря на почти полную безграмотность, он с ходу запоминал радио-пьесы целиком и воспроизводил их вплоть до каждого голоса, мужского или женского, и любого звука, например, скрипа двери, открываемой из одной комнаты в другую.
А мог бы сказать по-другому. Например (постарайтесь абстрагироваться от всего вышесказанного), что Сонни Листон отличался поразительными способностями к звукоподражанию, что он после одного прослушивания запоминал только что прозвучавшие пьесы по радио целиком и воспроизводил их, вплоть до звука скрипнувшей двери. А потом бы добавил, что он был уголовником, и его боялись люди.
Вроде, все то же, но впечатление совершенно меняется. Второй вариант куда более миролюбивый, а факты, между прочим, те же самые. Мы, живущие почти через шестьдесят лет после тех событий, знакомы с Листоном во «втором» варианте. А тогда люди все больше общались с первым, которого боялись до потери пульса. И когда зашуганная до ужаса обслуга в отеле что-то лепетала в ответ на очередную его претензию, чувствуя, как пот стекает по позвоночнику, до его умения «звукоподражать» ей не было никакого дела. Они хотели только избавиться от этого ужасного парня с кровеостанавливающим взглядом, для которого, казалось, что пойти пописать, что убить – одно и то же.
Чтобы интересно вещать, Листону была нужна соответствующая благодарная аудитория, ценившая его мрачноватый черный юмор, вроде его менеджера Джорджа Катца. Например, когда Листон получил свой последний срок в 1956 году, он сказал Катцу, работавшему на него за десять процентов со всех его доходов: «По справедливости, Джордж, ты теперь должен отмотать и десять процентов моего срока».
Сейчас, когда бои Паттерсона с Листоном стали историей, как-то очень трудно себе представить, что они могли не состояться. Но тогда так и было. Листон в 1962 году был претендентом номер один уже два года, а народ все никак не мог разобраться, хочет он, чтобы ему дали возможность посражаться за титул или нет. И временами казалось, что нет. Во всяком случае, президент Кеннеди, который вместе во всей Америкой любил Паттерсона, говорил ему, что не хочет этого боя, из-за предположительно имевшихся у Сонни связей с объединенной преступной группировкой.
Все, как говорится, было так – да не так. Официальная американская культура была против боя, но неофициальная была за. Повторялась история с Джеком Джонсоном, первым афроамериканцем-чемпионом в тяжелом весе. Это не означает, что культура неофициальная была менее расистской. Совсем наоборот. Но она хотела, чтобы соперничество было честным, и чтобы Паттерсон в нем взял верх. Тем более, что опиралась она на мнение не кого-нибудь, а бывших чемпионов мира в тяжелом весе: Рокки Марчиано, Эззарда Чарльза, Джерси Джо Уолкотта, Ингемара Юханссона и Джеймса Брэддока, которые все единодушно проголосовали за Флойда Паттерсона как за победителя. Для полноты коллекции не хватает только Джо Луиса, большого друга Сонни Листона. Но кого волнуют такие мелочи? Сказали – победит Паттерсон Листона. Значит, победит.
Было, правда, и еще одно мнение, которое трудно было не учитывать. Мнение до ужаса крикливого еще одного претендента на титул. Кассиуса Клея. Тот говорил, что Листон легко победит в течении самое большее пяти раундов. Но кто тогда обращал внимание на мнение этого выскочки? Тем более, когда оно шло в разрез с мнениями признанных авторитетов.
Несколько особняком стоял еще один очень популярный чемпион мира в тяжелом весе Джек Демпси. Он говорил, что Листон не должен драться за титул. В ответ на это Листон довольно зло заметил, что Демпси сам уклонялся от призыва в действующую армию во время Первой Мировой войны. И действительно, уклонялся. Любимым сыном нации он станет много позже.
Бой
Бой состоялся в Чикаго 25 сентября 1962 года. Начался он не спеша. Только безразмерные руки Листона, казалось, пришли сюда из другой реальности. Размах передних конечностей Паттерсона был 180 см при росте 183 см, а у Листона – 213 см при росте 185 см. Преимущество у уголовника было не шуточное. Причем не только в мощи, но и в сантиметрах.
Паттерсон, судя по всему, собирался по дуге обойти левый джеб Листона, перегораживающий ринг, как шлагбаум, и атаковать по корпусу. Но Листон рано показал, что у него есть еще и правая рука. Паттерсон едва не присел, когда неожиданно открыл это для себя. Да, основной урон Листон наносил слева, но и справа мог приложить.
Листон ударил левый боковой. Удар был дай Боже. Паттерсон, казалось, поколебался. Это тогда «казалось, что показалось». Паттерсон был в опасном положении, едва бой только начался. Еще несколько ударов Листона, и Паттерсон повис на канате. В принципе, это был нокдаун, но, согласно действующим правилам, он еще стоял на ногах. Тут же последовали левый, правый и еще раз левый боковой, и Паттерсон растянулся на полу. Он пытался встать, но у него не получилось. Нокаут.
Все произошло настолько быстро, что, когда это случилось, победные реляции еще не были написаны. Весь мир изменился. Чемпионом мира в тяжелом весе стал уголовник, а все к этому оказались не готовы. И не собирались готовиться. Это вскоре узнал и Сонни Листон. Он приехал в родную, как он сам считал, Филадельфию, заготовил речь, в которой обещал стать, будем так считать, образцовым гражданином, а его там вместо толп народа встретили лишь несколько спортивных репортеров с заунывными вопросами. И все. Листон эту встречу себя никогда не забыл и никогда не переварил.
Сейчас, когда мы знаем Листона как видного чемпиона мира в тяжелом весе, мы часто не понимаем, что таким он стал позже, много позже. А тогда он был страшно одинок. Но Листон не был бы собой, если бы не сумел к такому обороту дел подготовиться. Ну, ладно. Вы хотите, чтоб все было так? Будет вам. И именно тогда появилась его самая известная цитата.
«Боксерский матч – это как кино про ковбоев. Есть хорошие ребята, и есть плохие ребята. Люди платят за то, чтобы им показали, как хорошие ребята бьют плохих. Я плохой парень, но я меняю все правила игры: меня не бьют»
И бить он себя не позволял.
Почти через год, 22 июля 1963 года, состоялась первая защита его титула против все такого же, никакого оружия против него не имеющего, Флойда Паттерсона. Но об этом я расскажу вам ровно через неделю, 21 февраля.
