Глава федерации ММА Республики Ингушетия и один из самых опытных российских рефери Герихан Шибилов в эксклюзивном интервью mma.metaratings.ru рассказал о своей судейской карьере, сложных ситуациях, объяснил, почему он не подсуживает кавказцам и с чем связано его решение в бою Григория Пономарёва и Юсупа Шуаева, когда он поднял бойца из Fedor Team в стойку из маунта перед тем, как его нокаутировали.
«Промоушены сами определяют судей, с которыми хотят работать»
— Вы долгие годы были известным тренером по боевому самбо. Как пришли в судейство?
— Я всю жизнь работаю тренером и сейчас продолжаю тренировать. Моя специализация – все контактные виды: боевое самбо, грэпплинг и панкратион. Работаю в этих видах спорта я давно, а в ММА пришёл пять лет назад. Переход произошёл очень легко, потому что в Федерации боевого самбо России, которую возглавляет Алексей Алексеевич Малый, а вице-президентом является Валерий Валентинович Волостных, правила близки с ММА. Можно сказать, что это те же самые ММА, только ребята работают в куртках. Все ребята, выступавшие в этой федерации, потом успешно переходили в смешанные единоборства: Хабиб Нурмагомедов, Ислам Махачев и другие. Мне тоже предлагали попробовать поработать в ММА. В то время компания М-1 проводила турниры в Ингушетии, где меня стали постепенно привлекать к судейству. С этого и началась моя карьера рефери по ММА.
— Вы начинали именно с профессиональных поединков, а потом стали судить и любителей?
— Да. Впоследствии я также работал на любительских турнирах и стал рефери всероссийской категории.
— Как в Союзе ММА происходит назначение судей на турниры и их взаимодействие с профессиональными лигами?
— Союз ММА России естественно контактирует с нашими профессиональными лигами. Насколько я знаю, промоушены сами определяют судей, с которыми хотят работать, исходя из оценки его профессионализма и манеры работы.
— Промоушен связывается с вами напрямую, приглашая на турнир?
— Да. Сам президент лиги или его помощник связывается с главным судьёй турнира и просит собрать ему команду. Главными судьями работают три-четыре профессиональных человека, которых мы все знаем. Они уже собирают судейскую бригаду. Если она отработала хорошо и руководители промоутерской компании довольны, то их приглашают и в дальнейшем. Во многих компаниях сложились уже привычные бригады профессиональных рефери. Работающих на таком уровне сильных рефери в России немного, поэтому особой текучки кадров нет. Как правило, одни и те же судьи работают на разных турнирах. Ситуация может измениться, если кто-то заболел или, по мнению руководства, этот судья неадекватно судит. В этом случае производится замена. Главный судья обычно знает, как кто судит, кому он доверяет, как себя ведут в сложных ситуациях рефери. У него с ними постоянно хороший контакт и он может подсказать если нужно. Судейская бригада — как единый организм.
«Если боец сидит в маунте и не атакует, нужно поднимать бой в стойку»
— За пять лет судейства как часто у вас были спорные ситуации, когда принятые решения вызывали несогласие одной из сторон?
— За всё время, что я работал, был один такой случай. Даниял Эльбаев (Т-34) дрался на «Битве Нартов» в Ингушетии с Адамом Дахкильговым, который зажал его в углу в середине первого раунда и проводил добивание. Я остановил этот поединок, что вызвало недовольство команды Эльбаева, потому что один из ударов попал по затылку. Нужно понимать, что каждая сторона видит только интересы своего бойца. Но в тот момент он поворачивал голову, получил один удар по затылку, но дальше добивание шло в пределах правил. Данияла секундировал мой близкий товарищ и очень хороший тренер. После боя он пожелал подать протест, так как я не остановил бой после удара по затылку. Я сказал ему: «Ты в своём праве. Можешь подавать протест, но ни один адекватный судья его не удовлетворит». Больше за всё моё время работы официальных протестов не подавали. Были два-три боя, когда одна из сторон была недовольна, но после пересмотра боя тренеры подходили ко мне и признавали, что погорячились и высказали претензии на эмоциях.
— Вы признавали свои ошибки?
— Не может быть такого, чтобы судья никогда не ошибался. Не ошибаются только те, кто ничего не делает. Бывают мелкие и крупные ошибки, но если ты часто ошибаешься по-крупному, тебя просто не приглашают на турниры.
— В пятницу вы судили главный бой вечера на турнире AMC Fight Nights в Астрахани между Юсупом Шуаевым и Григорием Пономарёвым. Многие любители ММА посчитали ваше судейство необъективным, так как вы часто поднимали Григория из партера, в том числе, когда он находился в маунте. Можете пояснить свои действия?
— Я всегда могу ответить за свои действия, иначе мне была бы грош цена. Я готов лично ответить на все вопросы и всё объяснить, так как вёл этот бой. После первого раунда оба бойца вымахались и были уставшими. Гриша перевёл Юсупа в партер, сел в маунт и начал тянуть его руку на болевой. Я видел, что идёт работа. В какой-то момент он перестал вести работу, но продолжал держать руку в захвате на болевой, а в такой ситуации я не мог поднять бой в стойку. Бывают ситуации, когда боец даёт понять, что он не может довести приём до конца, даёт сопернику расслабиться, а потом резким движением доводит болевой до сдачи. Я дал им дальше работать, после чего Шуаев вытащил свою руку, а Пономарёв просто лёг на него сверху и обмяк. Многие зрители видят только картинку по телевизору, но не видят сам нерв боя и не находятся так близко, как рефери. Гриша просто тупо лёг на него и не делал никаких движений. Так как дальнейшего продолжения атаки и дальнейших действий в партере я не видел, я поднял бойцов в стойку.
— Но Пономарёв при этом находился в маунте.
— Хочу пояснить нашим уважаемым любителям ММА. Позиция маунт, халф-гард, бэк маунт или сайд маунт значения не имеет. Также как и если бой идёт в стойке или в клинче у сетки, нужны активные действия. Если войти в маунт и ничего не делать, это не даст никакого преимущества. Люди, которые писали про маунт, сами хоть когда-нибудь боролись? Сколько я ему должен был дать сидеть в маунте? До конца раунда? А если нет действий, как судьи будут оценивать этот бой? Даже если бы он у него на голове сидел, но не атаковал и не предпринимал дальнейших действий, я должен был поднимать бой в стойку. Это такая же позиция, как любая другая. Вчера я после этого судил турнир АСА и работал точно также. Когда ребята двигались в стойке и не наносили ударов, я их подгонял и просил работать активнее. Нам нужно выяснить в бою, кто сильнее, лучше и техничнее, а просто сидение в маунте и пассивное движение в стойке этому никак не способствуют.
«Мог остановить бой Исмаилова и Минеева в первом раунде»
— Вы считаете, что у стороны Пономарёва нет повода для претензий к вам?
— Проигравшая сторона всегда будет недовольна и будет искать причины: судья рано поднял, судья поздно поднял, ему что-то кричали, он что-то сделал запрещённое и так далее. Я слышал неприятные высказывания, якобы, кавказский судья вытянул своего кавказского бойца. Если судья работает так, что тянет земляков, его никуда не будут звать. Я работал на бое Минеева с Исмаиловым. В первом раунде Мага жёстко добивал Володю в партере, а тот ушёл в глухую защиту. В принципе у меня были все формальные основания остановить этот бой из-за добивания. Но находясь в клетке, я видел, что удары идут по защите, защита жёсткая, а Минеев находится в сознании и понимает, откуда прилетают удары. Я дал ему доработать раунд до конца и продолжить бой. Если бы я вытягивал своих бойцов, я бы остановил этот бой. Но в следующий раз эта или другая лига скажет мне: «Герихан Султанович, извините, но вы предвзятый судья». На этом моя карьера закончится. Мне это нужно?
— Болельщики и угловые Шуаева во время боя активно требовали, чтобы бой подняли в стойку. Это могло повлиять на ваше решение?
— Не знаю, как работают другие судьи, но когда я выхожу в клетку, автоматически от всего отключаюсь. Мне без разницы кто и что кричит, откуда кричат, я всё это если и слышу, то пропускаю мимо себя. Для меня стоит барьер, через который ничего не пройдёт. Если судья в клетке будет слушать, что кричат со стороны, он упустит ключевой момент боя. Поэтому для меня это просто фоновый шум. Есть моменты на некоторых турнирах, когда охрана не справляется с болельщиками и не может отогнать их от клетки. Но на меня это абсолютно не влияет. Можете спросить любого профессионального бойца, с которым я работал, можно ли повлиять на Шибилова? На меня это абсолютно не действует.
— В ходе поединка бойцы обменивались оскорбительными высказываниями. Кто первый начал и пытались ли вы на это повлиять?
— В первом раунде Гриша показал непристойный жест, а Юсуп ответил ему словесно. После того как первый раунд закончился, я их подозвал и сделал обоим замечание. Когда бой продолжился, они говорили друг другу какие-то слова, но больше в этом преуспел Юсуп. В профессиональном бою соперники могут говорить друг другу что угодно. Хабиб тоже много чего говорил Конору во время борьбы. Во многих профессиональных боях соперники разговаривают друг с другом и даже оскорбляют. Если бы это был любительский бой, я бы тут же остановил этот поединок и дисквалифицировал этого бойца. В любительских соревнованиях соперники не имеют право разговаривать друг с другом. В первый раз за разговоры даётся предупреждение, а во второй раз или в случае оскорбления следует дисквалификация.
— Что говорил Шуаев Пономарёву?
— Я не слышал дословно, но что-то на эмоциях ему высказывал. Что именно я не могу сказать.
