17 ноября на турнире Bellator 301 в Чикаго (США) российский боец Александр Шаблий проведет полуфинальный поединок в рамках Гран-при легковесов с экс-чемпионом промоушена Патрики Фрейре и в случае успеха в финале сразится за чемпионский пояс с соотечественником Усманом Нурмагомедовым.
В эксклюзивном интервью MMA.Metaratings.ru Шаблий рассказал:
- как готовится к бою с Патрики Фрейре;
- почему тренеры American Top Team учат русский язык;
- чего добился Фрэнсис Нганну в поединке с Тайсоном Фьюри;
- кто самый интересный соперник для Ислама Махачева;
- как Сергей Павлович готов к бою за временный титул;
- как противостоять попыткам развязать межнациональные конфликты в России.
«Был уверен, что наш Гран-при в Bellator дойдет до конца»
– Недавно в американских СМИ появилась информация, что Bellator не прекратит существование после продажи и будет проводить турниры в ближайшие два года. Вас радуют такие новости?
– Конечно, поступавшая противоречивая информация немного сеяла смуту, но насколько мне было известно, и я об этом говорил в интервью: Bellator в следующем году продолжит свою деятельность. Для меня картина была ясна, и я знал, что наш Гран-при дойдет до конца, поэтому никаких опасений и переживаний не было.
– В полуфинале вашим соперником вместо ожидаемого Эй-Джея Макки станет Патрики Фрейре. Насколько это упростит задачу?
– Упростило в подготовке, потому что Патрики – правша и стиль у него такой, что можно подобрать подходящих спарринг-партнеров. Эй-Джей Макки – левша, который имеет свою изюминку. Под него сложно было бы подготовиться, потому что его быстрые руки летят под разными углами и он неплохо борется. Подготовка была бы под него непростой.
«Патрики Фрейре – парень из среднестатистического класса бойцов. Единственный его плюс – хороший нокаутирующий удар, который он может донести и с правой, и с левой руки. Он бьющий с обеих рук. В этой подготовке стояла задача не пропустить. Я брал бьющих ребят, которые могут крепко приложиться справа. Подготовка была тяжелая, не легче, чем была бы под Эй-Джея Макки, но она отличалась стилями спарринг-партнеров».
– Сколько времени вы уже тренируетесь в American Top Team и с кем из известных бойцов удалось поработать?
– Задача не в известных бойцах, а в том, чтобы хорошо подготовиться. Здесь есть известные бойцы, но я даже с ними в пары не становлюсь, потому что от них в этом лагере не будет никакого толку. Чтобы вырасти в каких-то аспектах и взять что-то для себя интересное, это может быть полезно, но когда у тебя идет лагерь, я стараюсь работать только со спарринг-партнерами, которых я знаю, которые выполнят работу и не травмируют меня. Здесь в АТТ я нахожусь уже месяц, а в следующую субботу улетаю в Чикаго. На прошлой неделе ко мне прилетел спарринг-партнер – чемпион мира по кикбоксингу Даци Дациев, с которым мы проходим уже третьи сборы. Мы с ним спаррингуем, и он копирует манеру «Питбуля». Также в этой подготовке несколько спаррингов я сделал с Раушем Манфио, чемпионом PFL позапрошлого сезона, который выигрывал у Энтони Петтиса. Он мне тоже хорошо помог.
«Наши тренеры учат русский язык, чтобы делать нам подсказки»
– Усман Нурмагомедов раньше провел свой полуфинал. У него будет преимущество при подготовке к финалу?
– Не могу сказать, потому что пока нет информации по поводу нашего финала, когда он состоится.
– За время, проведенное в Америке, насколько вам удалось адаптироваться к местной среде и выучить язык?
– С первого своего боя в Bellator я провожу здесь лагерь. Язык сложно выучить, потому что я нахожусь в среде, где очень много русскоговорящих. Естественно, я занимаюсь английским, но практиковать его здесь очень тяжело. Надо отдать должное нашим тренерам, которые учат русский язык, чтобы делать нам подсказки на русском, потому что ребят из России очень много, но не у всех есть время заниматься английским. Тренеры адаптируются к этому и подсказывают на русском. У тренера, который летает со мной на бои, есть в заметках словарь, где записаны слова спортивной тематики, которые нужны во время работы с переводом на русский. Тренеры молодцы, относятся к этому, как к своей работе.
– Для бойца есть разница на пути к завоеванию популярности в России и Америке?
– Есть такая фраза: «известен в Америке – известен во всем мире». Кинематограф и музыка идут отсюда, и для всего мира первостепенна известность здесь, которая потом распространяется на весь мир.
«Нганну открыл бойцам ММА двери в бокс»
– В России есть ряд известных бойцов, которые очень популярны и возглавляют крутые турниры, но при этом не стремятся в Америку. Как к ним относитесь?
– Это тоже путь. Ты становишься известным в пределах России и СНГ, тебя знают, тебе не надо работать на другую аудиторию, учить язык, у тебя есть люди, которые тебя поддерживают. Здесь у тебя с первого боя все начинается с нуля.
«За нами не следят американцы и не смотрят, как Александр Шаблий выступает в России, у кого он выиграл, как нокаутировал. Они с этим знакомятся, когда ты здесь начинаешь драться. Какая-то группа фанатов образуется с первого боя, и люди начинают за тобой следить. Мы для них темные лошадки, как меня называли в Bellator. Я уже выиграл у одного второго номера, потом у другого, а они до сих пор ничего обо мне не знают. Это упущение Bellator, который не раскручивает своих бойцов так, как UFC. У них нет медиа-дней, нет такого инфополя».
– Может, ситуация изменится с приходом новых хозяев и нового руководства?
– Возможно. Большой минус для бойцов Bellator в том, что их не показывают в России. Это тоже играет роль в узнаваемости. Ты здесь работаешь на аудиторию, которая находится здесь, но ты им будешь не сильно интересен, если у тебя нет финишей, ты не говоришь на английском и не представляешь известную команду. Надо появляться в медиа-сфере, чтобы и в России люди о тебе не забывали. Для бойцов, которые дерутся в Bellator, есть свои плюсы – хорошие гонорары, понятная иерархия и дальнейший рост узнаваемости. Если ты в статусе чемпиона перейдешь в UFC, сразу получишь соперника из топ-10.
– Насколько вас удивил Фрэнсис Нганну в бою с Тайсоном Фьюри? Можно сказать, что он выиграл этот поединок?
– У нас по субботам баня в Голливуде (это район Майами). Мы с ребятами из ATT и Kill Cliff собрались и включили трансляцию с этим турниром. Мое мнение и мнение ребят, что Нганну был хорошо готов к этому бою и открыл многим профессиональным бойцам двери в бокс, показав, что бойцы ММА могут конкурировать на уровне ведущих боксеров. Конечно, ситуации бывают разные. Возможно, Фьюри не был готов и был такой контракт, что ему пообещали бой с Усиком вне зависимости от исхода этого боя. Поэтому судьи в любом случае были настроены отдать ему победу, чтобы не сорвать бой с Усиком. Нганну был отлично готов, а Фьюри его недооценил.
– Он показал другим бойцам и альтернативный путь к более высоким гонорарам. Может, после его успеха другие звезды лиги будут активнее бороться за права бойцов и увеличение гонораров?
– Сложный вопрос, потому что организация, которая проводила поединок Фьюри – Нганну, не была заинтересована в заработке. Это был убыточный турнир, судя по тем цифрам, что мы увидели. UFC – это бизнес. Они платят человеку ровно столько, сколько смогут на нем заработать. Как только они все из него выжмут, его выбросят. Это такая машина. Возможно, кому-то и надо ломать систему, но организация, не нацеленная на заработок, тут не показатель. Если UFC готовы платить бойцу миллион, то значит могут на нем заработать три, поэтому сравнивать их сложно.
«Уверен, что Павлович победит Аспиналла»
– Ислам Махачев после очередной успешной защиты титула готов попробовать свои силы в полусреднем весе. Ему стоит рискнуть и пойти за вторым поясом или лучше защищать то, что у него есть?
– Для него сейчас это самый логичный вариант. Он провел две защиты в 70 кг, побеждал крепких оппонентов. На данный момент претендент в 70 кг не определен. Арман Царукян подерется с Бенеилом Дариушем, Мариуш Гамрот ждет соперника, есть еще Дастин Порье. У них несколько человек в ожидании. Сегодня подраться в 77 кг – хороший вариант для Ислама. Он большой для легкого веса, и ему хватит кондиций и физической силы для полусреднего. Судя по тому, что я слышал от его спарринг-партнеров, физические кондиции позволяют ему там выступить. Мне тоже было бы интересно увидеть что-то новое. Тогда он может стать вторым человеком после Би-Джей Пенна, который возьмет эти два пояса. Это интересная история, можно попробовать.
– Кто для него более опасен – Леон Эдвардс или Колби Ковингтон?
– Думаю, что Леон Эдвардс. Колби Ковингтон очень много работает первым номером, много атакует и оказывает давление. Эдвардс – очень техничный парень, его тяжело держать на настиле, и он хорошо раскрывается в стойке. К тому же он, как и Ислам, левша, а потому им обоим будет тяжело. Левша с левшой крайне редко работают в зале. Для меня, как для фаната, это будет очень интересный поединок.
– 12 ноября Сергей Павлович будет драться за временный титул чемпиона UFC в тяжелом весе с Томом Аспиналлом. Насколько британец опасен для него?
– Серега тоже тренируется с нами и находится в хорошей форме. Ментально он готов. Я вижу, что он уверен в себе, а это самое главное. Ничего не может быть лучше, чем твоя психологическая составляющая. Он заряжен на бой и уверен, что обладает арсеналом, за счет которого может победить. Для него это хороший вариант. Не факт, что Джонс еще подерется с Миочичем, и возможно, этот пояс из временного превратится в настоящий. Уверен, что Серега победит, будем болеть за него. Если бы он дрался не перед моим боем, мы бы полетели его поддержать. Когда в прошлом году он в это же время дрался с Туивасой в Орландо, мы ездили туда и болели за Серегу. Весь зал поддерживал Туивасу. Его очень любят в Штатах за его хайповые выходки, но они очень сильно удивились, когда Павлович выиграл. Весь зал был недоволен, а мы вчетвером орали и поддерживали Серегу.
– Короткое уведомление не станет для него проблемой? Когда он узнал о бое, уже был хорошо готов?
– Я прилетел, он уже был в зале и тренировался каждый день. На протяжении года он находится в American Top Team и постоянно тренируется. Думаю, он будет в хорошей форме.
«Нашу страну пытаются разделить на несколько лагерей»
– Сейчас очень много бойцов высказывается о политике и политических событиях. С чем это связано и нужно ли профессиональным спортсменам, на которых равняется молодежь, погружаться в эту тему?
«То, что происходит сейчас, мне очень не нравится, потому что нашу страну пытаются разделить на несколько лагерей: русские – не русские, поддерживающие – не поддерживающие, евреи – дагестанцы. На самом деле у нас многонациональная страна. Мы всегда об этом говорим, но когда доходит до дела, забываем. Когда мы прилетаем в Америку, находимся на чужбине, мы все для них одинаковые – русские. Но, когда мы находимся у себя в стране, почему-то начинаем делиться и разделяться. Это отражается на молодом поколении. Ребята, которые на них равняются, также начинают делиться на лагеря, потому что они доверяют этим людям и считают примерами по жизни».
Иногда высказывания бойца могут быть неверными или противоречивыми. Надо жить в дружбе и мире, поддерживать своих бойцов, если вы за них болеете, но лучше спросить у родителей и старших товарищей, как это делать. Молодой человек еще не умеет ориентироваться в этом мире и может сделать ошибки, которые будут иметь последствия. Например, выйти на несанкционированный митинг, что у нас преследуется законом и может отразиться на дальнейшей судьбе. Когда дети гибнут, как в Палестине, должны скорбеть все люди, вне зависимости от национальности. Это большое горе для каждого человека, у которого есть сердце и совесть.
Об этом надо говорить обязательно, но причем здесь беженцы, которые сами могут от чего-то пострадать? У нас в Ростовской области были пункты временного размещения для людей, которые находились в зоне боевых действий после начала СВО. Все люди, вне зависимости от национальности и вероисповедания, им помогали. Люди попали в беду, пострадали их дома, поэтому мы их размещали, кормили. Также было во многих других российских городах, и в Дагестане, и в Чечне. Помогали и администрации, и волонтеры, и бизнесмены, и обычные ребята могли отдать последнюю копейку им на еду. Им дали кров, но надо было обустроить быт с детьми, поэтому работа велась на протяжении долгого времени. Это настоящее дело, когда ты не говоришь о поддержке, а берешь и делаешь. Ты взял и приютил тех, кто сегодня страдает. Не можешь помочь чем-то другим, помогаешь этими делами. Надо жить в мире и согласии и объединяться. Буквально два года назад такого разделения не было. Мы спокойно тренировались в одном зале.
– Вы лично сталкивались с такими попытками разделения россиян?
– Как-то я пришел в зал, где один боец высказался в духе, что русские должны делать так и так. А я вообще на половину дагестанец. У меня мать даргинка, а я сам христианин. Я уже себя стал неудобно чувствовать, потому что я себя считаю русским человеком, метисом, но Дагестан – моя малая родина. Я туда езжу. Ребята-дагестанцы в зале, которые приехали к нам в гости, могли не понять, на какой я стороне. Так почему я должен неудобно себя чувствовать из-за какого-то бойца, который захотел нас разделить. Да, с ребятами надо проводить беседы. Это должны делать тренеры, старшие товарищи, президенты клубов. Надо доносить, что зал – это то место, где нет национальностей.
Спорт – это посол мира и должен быть вне политики, а у нас получается так, что спорт, наоборот, ставится выше политики. Сейчас и так непростое время, а спорт еще нас делит, за кого мы должны болеть и выступать. Надо быть добрее и находить в себе силы избегать этих конфликтов. Я уверен, что происходящее в соцсетях рано или поздно закончится. Ребята увидят друг друга лицом к лицу, и все вопросы растворятся.
